С самого детства Шелдон Купер был необычным ребёнком. Его ум работал иначе, чем у других. Пока сверстники гоняли мяч во дворе, он размышлял о законах физики. Родителям было непросто его понять. Мать, женщина глубоко верующая, часто молилась о его душе, с тревогой наблюдая, как сын погружается в книги, где не было места библейским историям. Отец, в прошлом тренер, привыкший к простым и ясным вещам вроде спортивных правил, чаще находил утешение в кресле перед телевизором, чем в попытках разгадать сложные мысли сына.
Шелдону было одиноко. Попытки завести друзей обычно проваливались. Разговоры о погоде или играх быстро заканчивались, потому что ему не терпелось обсудить последние научные журналы или поразмыслить вслух, где бы раздобыть редкие материалы для опытов. Обычные детские забавы казались ему скучной тратой времени. Его внутренний мир, полный формул и гипотез, был крепостью, в которую почти никто не мог попасть. Эта изоляция, впрочем, лишь сильнее подталкивала его к науке, которая становилась его главным собеседником и убежищем.
